Перейти к содержимому

Та самая Свобода (по Г.Горину)

Часы на таллинской ратуше пробили ровно полночь. К монументу Свободы на одноименной площади съезжались лимузины. Выходящие из них господа недоуменно оглядывались по сторонам, сгрудившись неподалеку от полотнища, прикрывавшего монумент.

Некоторое время слышалось только завывание ветра, потом прозвучал звук каннеля. Собравшиеся ринулись на звуки знакомой мелодии, откинули край материи и заглянули под серое полотнище. В глубине образовавшегося пространства, на лавке возле постамента сидела Свобода.

— Итак, дорогие мои, я пригласила вас, чтобы внести ясность в некоторые вопросы. Когда 17 лет назад я, наконец, победила, то отдала вам все права на плоды этой виктории. Я условия этого соглашения соблюдала честно, чего нельзя сказать про вас…

— Но, Свобода, мы не понимаем, о чем речь? – удивился один из господ, поправляя бабочку на своей шее.

— Об этом! – Свобода подняла вверх несколько томиков. – «История Эстонии», в разных изложениях для разных возрастов.

— Что ж тебе не нравится? – удивился Март Лаар. – Прекрасные издания!

— Это не моя история, это не моя жизнь, — резко возразила Свобода. – Она загримирована и кастрирована.

— Не согласен, — обиделся Лаар. – Обыкновенная редакторская правка. И пойми, что ты себе уже не принадлежишь. Ты – миф, легенда. И народная, хм, молва приписывает тебе новые подвиги.

— Народная молва не додумается до такого идиотизма. Я никогда не считала эсэсовцев 20-ой дивизии героями. Они, как все, кто в Балтии воевал на стороне Германии, мстили коммунистам, но, убивая евреев в концлагерях — убивали меня. Никакой Эстонии, если бы победили немцы, не было бы.

— Извини, мы с тобой не посоветовались, — злобно усмехнулся Ансип.

— И напрасно! – Свобода сделала над собой усилие и спокойно продолжила: — Свободный человек не воюет с мертвыми. Только рабы мстят окружающим за свое же прошлое. И что за бред вы несете про 60-ые, 70-ые и 80-ые годы? Вы, которые в те годы получали высшее образование на родном языке, делали карьеру в науке, в министерствах, в комсомоле. Вы и ваши родители. Издавали книги, снимали фильмы, ездили по заграницам, строили себе особняки и лизали зады всем вождям от Хрущева до Горбачова.

— Не все, — господин в бабочке произнес это как бы про себя, глядя при этом в сторону.

— Да, некоторым указания давали другие хозяева. Честь им за это и слава. И монумент этот мне не нравится. Чего это стекла на нем желтеют? Не оттого ли, что меня решили увековечить на месте общественного туалета, о чем люди будут помнить всегда? И почему в этих стеклах всякий мусор – окурки, веревки какие-то? Короче, я запрещаю ставить этот памятник.

— Послушай, Свобода! – ласково вмешался Аавиксоо. – Наверное, мы все виноваты перед тобой. – Он взглядом остановил негодующий порыв Пихла. – Наверное, допущен ряд неточностей. Но поверь мне – это произошло от безмерной любви и уважения. Лаар прав: ты уже себе не принадлежишь. Ты – наша гордость, на твоем примере мы растим молодежь. Поэтому мы и возводим этот монумент. Бог с ними, с неточностями… Через год этот перенесем или воздвигнем другой – не впервой…

— Нет! – покачала головой Свобода.

— В чем дело? – Ансип подошел к Свободе вплотную и внимательно посмотрел ей в глаза. – Ты словно с цепи сорвалась… Какие-нибудь неприятности? Что-то случилось? Ну, откройся мне как другу.

— Я хочу вернуть себя, — тихо произнесла Свобода. – Я уже не могу видеть, как вы распродаете страну оптом и в розницу. Я болею каждый раз, когда начитаюсь ваших газет и насмотрюсь вашего телевидения, промывающего любые, даже самые разумные мозги. Я вижу, как те, для кого я живу, во все больших количествах покидают страну. Вижу, как вы, борясь за власть, превращаетесь в ее рабов, для которых слово «свобода» – ругательство. И еще: я никогда не атаковала с таким зверским лицом русских, и не орала: «Русские – тиблы и …», как вы об этом рассказываете. Это гадко. Я люблю русских, я дружила с Сахаровым и Солженицыным… Короче — я возвращаюсь.

— Мы будем вынуждены принять крайние меры!

— Это меня не остановит, — Свобода двинулась к краю полотнища, задержалась на мгновение, обернулась: — Прощайте, господа, я искренне сожалею, но…

— Я тоже сожалею, — тяжело вздохнул Пихл и опустил глаза.

Свобода отбросила полотнище и вышла на площадь. Впереди стояли плотные ряды вооруженных полицейских. Таблички с фамилиями на их форменных куртках были аккуратно заклеены пластырем. Свобода огляделась вокруг – площадь была оцеплена со всех сторон. Она посмотрела на своих недавних собеседников.

— Мы должны были это сделать, — сказал кто-то из них, а Пихл, смущаясь, достал из кармана пластиковую упаковочную стяжку. – Мне не хотелось бы, чтобы это сделали наши полицейские. Они грубый народ. Надень и затяни ее сама… пожалуйста…

— Вы очень изменились, господа, — улыбнулась Свобода.

— А ты зря этого не сделала! – ответили ей с тяжелым вздохом.

Комментарии

Опубликовано вПарламент и правительствоЮмор

комментариев 6

  1. jurist jurist

    Я в восторге!!! Настолько точно, что больше нет никаких слов!

  2. Sem Sem

    Очень хорошо! Помимо всего, смело, а это в нашей действительности ценится и уважается. Удачи!

  3. Рувим  Гунин Рувим Гунин

    Михаил, все правильно и сильно сделано. Тут , я вижу, что
    уже обнаружился «критический взгляд», но в этом нет ничего
    странного. Таков он, наш народ, другого нет и не будет. Они
    канючат по любому поводу, критикуют направо и налево.

    Главное, Михаил, что в русскоязычном обществе наблюдаем
    рост понимания того, что 17 лет ушли на напрасные надеж-
    ды . Никто и никогда не станет решать проблемы русскоязыч-
    ной Эстонии, кроме как самих русских эстонийцев. Эстонцев
    даже и упрекать не нужно.

    Им трудно оттого, что живут в обстановке страха, причину
    для которого сами и создают. Наша цель — довести до их
    сознания, что бояться русских эстониицев не стоит, что они
    здесь постоянно и навсегда. Что надо срочно исправлять
    наспех написанную Конституцию, узаконить 100-процентное
    равноправие обеих языковых общин.

    В Эстонии должны быть два равноправных внутренних языка —
    эстонский и русский. Эстонцев надо успокоить и довести до
    сознания, что именно в этом и только в этом залог безопас-
    ности, экономического благополучия и процветания.

    А вас, Михаил, считаю одним из тех, кто смог бы стать
    полезным в решении всех этих проблем русскоязычной Эсто-
    нии. Честно сказать, народу много, а людей, годных для
    этого катастрофически мало. Может быть, это тоже естественно
    и нормально.
    Честь имею. Рувим Гунин

  4. Читатель Читатель

    Сильно. Очень сильно! Гениален Горин, на идею которого так легко ложится сегодняшний день

Добавить комментарий для ЧитательОтменить ответ