Когда Ансип был маленький, он некоторое время очень любил всех детей. Обожал просто. Все на это удивлялись даже. «Какое, — качали умиленно головами, — поразительное дитя! Ведь никто же этих чертовых ребенков не любит, а он — вы только гляньте!.. Это ж просто нонсенс какой-то…»
Ансип и сам понять не мог, чего это его к детям так тянет. Нет, ну с некоторыми было все ясно: если у мальчика стоит дома привезенная из братской ГДР игрушечная железная дорога, то о чем говорить? А если у другого мальчика нет ничего кроме совочка и дурацких кубиков с буквами? То есть в определенный момент Ансип почувствовал некоторое раздвоение сознания. Потому что любить хотелось всех детей, но некоторых было не за что.
И тогда он придумал, как быть. Он всё понял: надо родителям всех детей выдавать немножко денежек. Поровну. Пусть накупят своим мальчикам и девочкам таких игрушек, чтобы можно было всех любить. Делов-то!
Почти целый день Ансип ходил радостный, но потом снова задумался. Умный потому что был не по годам. Понял, что если дать денег всем одинаково, то тому мальчику, у которого уже есть привезенная из братской ГДР игрушечная железная дорога, конечно же, родители на радостях прикупят еще пожарную машинку с дистанционным управлением. А то и на трехколесный велик с дутыми шинами разорятся. И можно будет его полюбить еще горячее. Но вот другому мальчику, который голым совочком в песочнице ковыряется, скорее всего, бестолковые мамы-папы будут приобретать всякую ерунду — новые трикотажные чулки на штрипках или из провианта чего. Такой вот получится облом.
Но к вечеру его опять осенило. Представляете? Много ли на свете таких детей, которые еще октябрятами умудряются в день по два раза задуматься и по две идеи выдавать!
Ансип сообразил, что деньги хоть и надо давать родителям всех детей, но богатым — побольше, а бедным — поменьше. То есть не поровну, а по справедливости. Всех любить, понял он, всё одно сил не хватит. «Да и меня, — понял он, — никогда все любить не будут. В лучшем случае каждый третий. И пусть это будут те, кто побогаче. С ними интереснее…»
Вот так, за много десятилетий до появления в стране родительской зарплаты, сложилась ее концепция в еще не окрепшем мозгу юного гения.
Класс. Жаль, что рядовой русич не поймет — далек он от местных законов, да и Ансипа не знает. Но здорово.