«По данным британского издания Open Europe, за пять лет вице-президентства Каллас заработает 1 581 108 евро, что составляет 24,6 миллиона крон. Но этим доходы 60-летнего Калласа не ограничатся. Если осенью он не войдет в новый состав Европейской комиссии, то получит 22 122 евро (345 103 крон) на возвращение домой, а в последующие три года Брюссель выплатит ему пособие на привыкание к родине в размере 398 197 евро — 6,2 млн. крон»
Сийм Каллас получит 6,2 млн. крон на привыкание
Вице-президент Европейской Комиссии Сийм Каллас вышел из своего кабинета, прошествовал по коридору и, оглянувшись по сторонам, открыл дверь в подсобку, где уборщицы держали свой инвентарь. Там он достал хитрой конструкции ключ, и вставил его в скважину замка, замаскированного под полотенцедержатель. Подсобка, оказавшаяся кабиной лифта, понесла его вниз, остановившись глубоко под землей, на минус 37-ом этаже.
Там Калласа встретила бригада молчаливых медиков, облаченных в костюмы противохимической защиты. Вице-президента провели через три тамбура, в каждом из которых подвергли с каждым разом всё более изощренной процедуре обеззараживания. И вот он, благоухающий хлоркой и детским мылом, оказался в большом зале, наедине с динамиком, единственным предметом в этом помещении.
Каллас терпеливо ждал. Через несколько минут в динамике что-то отчетливо щелкнуло, послышался низкий мужской голос:
— Камрад Каллас! Как добрались?
— Добрый день, мессир, — склонил в поклоне голову Каллас. — Благодарю вас за заботу — всё в норме.
— Тогда приступим, — донеслось из динамика. Затем его обладатель обратился к кому-то рядом с ним:
— Дайте мне вон ту папочку… Да нет, не эту — рядом, вон она, желтенькая…
Послышался шелест переворачиваемых страниц.
— Итак, камрад, дела обстоят следующим образом: вполне может получиться, что осенью вы уже не будете работать с нами, в Европейской Комиссии. И в этом случае мы хотели бы, чтобы вы приняли участие в важном научном эксперименте на Большом Адронном Коллайдере…
— Я готов, мессир! — твердо заявил Каллас.
— Вас что, даже не интересует, в чем суть предлагаемого? Это ведь может быть очень опасно! — удивился голос в динамике.
Каллас промолчал, лишь подкрутил мушкетерским жестом правый ус.
— Орел! Я горжусь вами! — растрогался его собеседник. — И буду гордиться еще больше, когда ваше имя войдет во все учебники физики примером самоотверженности и беспримерного мужества.
Каллас заколебался, немного подумал и решил-таки спросить:
— Так в чем суть эксперимента?
— О, это нечто запредельное! — услышал он в ответ. — Добровольца, то есть вас, помещают в рабочее поле коллайдера, предварительно вживив ему в голову элементы, реагирующие на разгон до скорости, близкой к скорости света. Затем, собственно, включают ускоритель. Вот так, просто и красиво.
— Так мне же просто оторвет голову, — удивился Каллас. — Зачем это физикам?
— Да что вы, этих ученых не знаете? Вечно глупость какую-нибудь задумают — и ведь не остановятся, пока не осуществят… Да, с вероятностью 99% ваша голова отделится от туловища, пролетит 27 километров со скоростью света и через одну десятитысячную секунды воссоединится с вами, но уже с тыльной части. А физикам жутко хочется получить фотографию, на которой у вас будет две головы, одна на обычном месте, другая на седалище. При таких скоростях это вполне реально — лишь бы коллайдер опять не сломался! Они считают, что это прикольно, такую фотку будут вешать во всех лабораториях всего мира рядом с высунувшим язык Эйнштейном.
Про себя Каллас подивился странному чувству юмора физиков, но вслух, элегантно приподняв левую бровь, повторил:
— Я готов, мессир.
Из динамика послышался женский голос, что-то тихонько внушающий тому, кого Каллас именовал мессиром.
— Да нет, не может быть… Я точно помню… — отвечал мессир. — Как это — перепутали папки? А кто же у нас кандидат на коллайдер? Президент США? Вы с ума сошли? Ах, бывший… Ну да, ему голова точно без надобности… А что у нас тогда с этим, с Калласом?
Снова послышался шум листаемых бумаг.
— Извините нас, камрад Каллас, немного напутали… Коллайдер отменяется… Да где же он? А, нашел… — голос из динамика построжал. — Итак, камрад, вам будет предложено — если осенью вы не войдете в новый состав Европейской комиссии — вернуться на родину, милую вашему сердцу Эстонию.
— Это всё? — спросил побледневший Каллас.
— Всё! — подтвердил голос. И Каллас упал в обморок.
Когда он пришел в себя, вновь услышал голос из динамика:
— Ну же, камрад, не теряйте присутствия духа. Тем более, что мы тут посовещались и решили, что сто тысяч евро помогут вам привыкнуть к родине…
Последнее слово вновь швырнуло вице-президента в беспамятство. В очередной раз очнувшись, он услышал:
— Ну, хорошо — двести тысяч, и ни центом больше. В конце концов, у вас есть на род… там, куда вы отправитесь, друзья, они вам помогут притерпеться, приспособиться, акклиматизироваться. Ведь есть у него там друзья? — спросил голос кого-то рядом с собой. От этих слов Каллас снова сомлел.
— Да, — подтвердил слабо слышный женский голос. — Его партия у власти, премьер-министр — однопартиец. Вот, кстати, его фотография…
Наступила пауза, невидимый мессир явно разглядывал портрет Ансипа.
— Нда-а-а, — сказал он задумчиво. — Понимаю… Двумястами тысячами евро тут не отделаешься… Ладно, камрад, — обратился он вновь к Калласу. — Добавим из аварийного фонда еще столько же — и на этом покончим.
Но Каллас его не слышал. Он всё еще пребывал в обмороке, и ему снилось, что он — в трубе коллайдера, ждет ускорения вживленных в голову частиц. Вице-президент ЕК плакал во сне от счастья…
не могу поверить, что так платят за возвращение на родину. Это ж какая она должна быть?
думаю, они считают, что это мы должны быть подальше, чтобы им нравиться
чем они от нас дальше, тем больше они нам нравятся
«А физикам жутко хочется получить фотографию, на которой у вас будет две головы, одна на обычном месте, другая на седалище.» — читая все новостные отчеты по БАКу иногда создается именно такое впечатление, что им просто «жутко хочется» 🙂
только не надо завидовать. Каллас — достойный политик. Хотя бы тем, что гадит не у себя дома, а где-то на чужбине
судя по всему, не против
Любая система подразумевает иерархию и неравенство. Евросоюз не исключение.Система всех строит и распределяет. Если есть богатые страны-
то должны быть и бедные. Богатство не возникает ниоткуда, одни забирают
его у других (разными способами) и становятся богаче. Это в общих чертах,
а как это делать красиво написано в учебниках по экономике.
В очередной раз у нас красиво заберут деньги и отдадут следующему…