Мною глубоко уважаемый эстонский писатель и журналист Андрей Хвостов сказал это на эстонском языке и опубликовал в эстонской газете (см. Postimees, 6.03.2013, „Andrei Hvostov: kirjutan väljasureva rahva väljasurevas keeles“): «Несмотря на предписанный обязательный оптимизм мы здесь, в Эстонии, вымираем». Последние слова можно перевести и так: «…мы здесь, в Эстонии, вымрем». Сама статья называется «Андрей Хвостов: пишу на вымирающем языке вымирающего народа».
И что? И ничего. Никаких гневных тирад о вражеской пропаганде – как это было с неверно процитированными словами центристки Яаны Тоом. То есть эстонец Андрей Хвостов имеет полное право рассуждать о вымирании нации, а у русской Яаны Тоом этого права нет (забавно, кстати, звучит: эстонец Хвостов, русская Тоом).
Ситуация более чем странная — в 2008 году, в большом интервью газете «Деловой Петербург, я сказал:
«Среди тех людей, которых я уважаю нет тех, кто бы стеснялся, что он русский. Я себе вообще не представляю, почему мы должны этого стесняться. Хотя надо отдать должное, фраза очень громкая. Но мне кажется, что и до событий конца апреля русским в Эстонии стесняться было нечего. Такие слова мог сказать человек, который будучи русским и живя в русской семье, учится или учился, например, в эстонской школе. У него создаются определенные комплексы. Это явление не новое и достаточно распространенное.» И вот, 2 марта читаю статью под названием «Русские дети в эстонской школе нравятся только своим родителям», в которой, по результатам исследования Института психологии, делается вывод: «Маленькие эстонские дети относятся к русским негативно, к четвертому классу враждебное отношение сменяется более нейтральным, своих русских одноклассников они особенно не мучают, но игнорируют. Поэтому социальные отношения у русских детей (в эстонских школах – авт.) развиты слабо, самооценка низкая, зато эстонцев они оценивают очень высоко. Более высокие умственные способности коррелируют с менее восторженной, то есть адекватной, оценкой эстонцев…» Нужны пять лет и какие-то исследования, чтобы понять очевидное?
Много раз, в том числе перед большими учительскими аудиториями (в последний раз – на конференции по образованию в КЦ Сальме в прошлом году, в присутствии министра, так сказать, образования) я говорил эстонским педагогам, что предпринимаемые минобром шаги приведут к падению общего уровня образования в эстонских школах и множеству других негативных последствий. Для чего? Чтобы неделю назад прочитать в статье про исследование, говорящее, что:
«Для учителей и школы в целом наличие иноязычных детей — проблема. В тех школах, где их много, снижается успеваемость, иными словами, они не только сами учатся плохо, но и тянут вниз своих одноклассников»?..
На протяжении последних пятнадцати лет я неоднократно писал о том, что ситуация с преподаванием эстонского в русских школах совершенно идиотская, что минобр интересует сам процесс, а не результат. Похоже, что я это делал для того, чтобы вице-спикер парламента реформистка Лайне Рандъярв смогла осознать очевидное и с умным лицом сообщить Совету нацменьшинств, что, цитата: «…методика преподавания эстонского языка в русских школах должна быть ориентирована на результат, чтобы каждый выпускник школы действительно знал язык». А на что, мать вашу, ориентирована эта методика сейчас и все последние 20 с лишним лет? (Некстати вспомнилась сцена из фильма «Убить дракона», где бургомистр, герой Евгения Леонова, под восторженные возгласы окружающих учит уборщицу мыть полы.)
Как так можно – не знаю, но так или иначе – Эстония много лет живет половиной мозга. К решениям, связанным с так называемой интеграцией, не подпускают объект интеграции, неэстонцев. К решению проблем в медицине и образовании не подпускают врачей и педагогов. К решению экономических и социальных проблем не подпускают парламентскую оппозицию, имеющую поддержку более чем половины населения страны. Так и живем на расслабоне, задействовав половину мозга. При таком культе умственной инвалидности вариант долгого, растянутого на век вымирания — еще не самое плохое из того, что может приключиться.
Приложение
Русские дети в эстонской школе нравятся только своим родителям
Дельфи, 02. март 2013 09:00
Глеб Денисов
На посвященном интеграции новом портале integratsioon.ee, помимо прочего, размещены и научные исследования по данной тематике. Одно из самых свежих — проведенное Институтом психологии Таллинского университета исследование русских детей 3-4 классов, учащихся в эстонских школах.
Кроме обычных социологических опросов детей, родителей и учителей, исследование включало и психологическое тестирование детей с целью определить их способности к обучению.
Обнаружилось, что успеваемость русских детей в эстонских школах хуже, чем у их одноклассников-эстонцев, и хуже, чем у русских детей тех же способностей, учащихся в русских школах, причем более всего разница заметна у детей со средними способностями.
В этом нет ничего неожиданного, поскольку учиться на неродном языке труднее, чем на родном, и если талант пробьет себе дорогу, а двоечник везде будет двоечником, то для середняков влияние среды имеет наибольшее значение.
Маленькие эстонские дети относятся к русским негативно, к четвертому классу враждебное отношение сменяется более нейтральным, своих русских одноклассников они особенно не мучают, но игнорируют. Поэтому социальные отношения у русских детей развиты слабо, самооценка низкая, зато эстонцев они оценивают очень высоко. Более высокие умственные способности коррелируют с менее восторженной, то есть адекватной, оценкой эстонцев.
Для учителей и школы в целом наличие иноязычных детей — проблема. В тех школах, где их много, снижается успеваемость, иными словами, они не только сами учатся плохо, но и тянут вниз своих одноклассников. С другой стороны, элитные эстонские школы стараются русских детей не брать, а берут их там, где не хватает учеников-эстонцев, то есть ради «подушных» денег. Возможно, успеваемость в этих школах и без русских детей была бы не очень высокой. Какого-то специального обучения по преподаванию в смешанных классах учителя не получают и не чувствуют в нем нужды. Вообще, учителя эстонских школ предстают в этом исследовании людьми недалекими, не склонными, научно выражаясь, к рефлексии.
Обнаружились и любопытные культурные различия: эстонские родители к учебе своих детей относятся весьма флегматично, домашние задания проверяют в неделю раз, а русские родители — почти ежедневно. Это относится к родителям учащихся как русских, так и эстонских школ.
Причиной, заставившей отдать ребенка в эстонскую школу, русские родители называют возможность выучить эстонский язык и таким образом обеспечить дальнейшую карьеру ребенка, 97% из них довольны своим выбором. Однако вызывает сомнение, что плохо учащийся, презираемый одноклассниками и уже в третьем классе страдающий от комплекса неполноценности ребенок (а именно таков портрет среднестатистического русского ученика эстонской школы) сделает блестящую карьеру в будущем.
Жаль, что в рамках исследования не проводилось психологического тестирования родителей, возможно, дело в их умственных способностях или каких-то личностных качествах. По крайней мере установлено, что по основным социально-демографическим характеристикам (возраст, образование, доход) русские родители, отдавшие ребенка в эстонскую школу, не отличаются от тех, кто отдали своих чад в русскую.
Ваш комментарий будет первым