Рубрика: Парламент и правительство

«Министр финансов Эстонии Ивари Падар заявил, что сложит с себя полномочия главы Социал-демократической партии для того, чтобы «служить интересам Эстонии в Европарламенте«. «Я верю, что если выдвину свою кандидатуру на выборах в Европарламент, это принесет нашей партии дополнительные голоса. Думаю, что дела Эстонии следует решать не только в Таллине, но и в Брюсселе», — сказал Падар на общем собрании партии»
Падар: буду служить интересам Эстонии в Брюсселе

Министр финансов Падар, как старослужащий, являлся теперь на работу после обеда. Первым делом он подходил к стоящей в кабинете кушетке, в изголовье которой висел пришпиленный к стене портновский метр, и отрезал от него еще один сантиметр. Сегодня разрез пришелся на цифру 89.

«Еще 89 дней — и на дембель, в Брюссель», — подумал министр с полным удовлетворением. Эта мысль вызвала в нем бурю эмоций. Не желая испытывать их в одиночестве, Падар вызвал в кабинет нескольких своих партайгеноссе из числа чиновников министерства.

Когда через час в гости к нему зашел камрад Лаар, старослужащий из соседней части, то застал Падара лежащим на диванчике. Мимо него по-утиному, на корточках, пробирались подчиненные, размахивая букетами цветов. Затем они обегали кушетку — и вновь семенили мимо министра. При этом один из них беспрестанно повторял «Чух-чух-чух!», второй имитировал паровозный гудок — «Ту-туу!», третий совершенно бездарно пытался словом «тыгыдым» передать звук стучащих по стыкам рельс колес поезда.
В углу стоял еще один страдалец, и очень жалостливо пел: «Кондуктор не спешит, кондуктор понима-а-ает, что с девушкою я-а-а…»

«Русскому зрителю программу антикризисных действий Партии Реформ представляет Кейт Пентус — в рекламном ролике ее называют «следующим мэром Таллинна». Пентус — давняя соратница Андруса Ансипа, была старейшиной столичного района Кесклинн, возглавляла бюро премьер-министра Ансипа. Выборы в муниципальные органы состоятся лишь в октябре…»

Пентус рвется в мэры Таллинна

Ансип досматривал рекламный ролик, медленно тая от умиления. Когда Койт Пентус, вся такая воздушная, хрупкая и невинная, в простом платьице цвета пионерского галстука замерла на фоне собора Александра Невского, нервы премьер-министра не выдержали.
— Чья идея? — удивительно мягко поинтересовался он, пытаясь незаметно снять с ресницы слезинку.

— Моя! — ответили хором сразу несколько человек — и, ревниво насупившись, обменялись взглядами исподлобья. Премьер не стал придираться к авторству, его больше интересовало другое.
— До выборов еще семь с половиной месяцев. Не поторопились с роликом-то? — спросил он.

— У нас было по меньшей мере двенадцать весомых причин начать ее рекламную кампанию на русском языке уже сейчас. Во-первых, чтобы «продать» Пентус русскому избирателю — надо, по-хорошему, ее начинать «раскручивать» за пару лет до выборов. Во-вторых…

— Да этой одной причины уже достаточно, — перебил говорящего Ансип. И ненадолго задумался.

— А меня так же красиво снять сможете? — поинтересовался он. Теперь задумалась съемочная группа.

— Ну, есть спецэффекты, компьютерная графика… Визажисты и портные останутся те же… При современных технических средствах нет ничего невозможного… для творческой интеллигенции, — ответил, наконец, режиссер.

Ансип представил себя с укладкой и в платье цвета лимонного зефира. Мотнув головой, он отогнал наваждение.
— Насчет творческой интеллигенции я понимаю — сам химик. Но! Абсолютно неясно, будут ли у нас впоследствии средства на наше короткометражное кино. Поэтому отснять надо сейчас и как можно больше.

«Союз Isamaa и Res Publica запустил рекламную кампанию стоимостью полмиллиона крон, цель которой — призвать людей прекратить сводить друг с другом счеты и обвинять друг друга и сконцентрироваться на том, чтобы сообща поставить Эстонию на ноги. Слоган IRL для внешней рекламы звучит так: «Пора сменить национальное блюдо! Не ешь другого эстонца, предпочитай эстонское» («Aeg vahetada rahvusrooga! Ära söö teist eestlast, eelista eestimaist»), а в интернете слоган следующий: «Предпочитай эстонское, береги своих» («Eelista eestimaist, hoia omasid»)»
IRL: не ешь другого эстонца!

Длинный дубовый стол, казалось, прогибался под тяжестью аппетитно дымящейся снеди. Преобладало мясо — вареное и тушеное, копченое и жареное. По трапезной, ловко пробираясь меж массивных стульев и уклоняясь от летящих в разные от стола стороны костей, сновали поварята. Шеф-повар, сияя потным довольным лицом, сложив руки на объемистом животе, удовлетворенно взирал на пиршество из дверей кухни.

Сидящий во главе стола бородач насытился первым. Он откинулся на спинку кресла, сорвал с шеи салфетку и принялся орудовать зубочисткой. Взгляд его, вначале осоловело удовлетворенный, постепенно приобретал все большую ясность.

Рядом с ним яростно вытряхивал из огромной кости мозг интеллигентного вида молодой мужчина. С другой стороны высокий пожилой джентльмен в каске хрустел поджаристой корочкой. «Разделывая кинжалом баранью лопатку, он покосился направо и сейчас же отвернулся: дон Пифа висел над целиком зажаренным кабаном и работал, как землеройный автомат. Костей после него не оставалось…» — смутно вспомнилась бородачу цитата из читаной некогда книги. Дальше мельканье рвущих, режущих, макающих в разнообразные соусы и подносящихся ко ртам куски мяса рук под аккомпанемент чавканья сливалось в мощную симфонию чревоугодия. Смотреть на это сытому человеку было непереносимо.

— Партайгеноссе Лукас! — возмущенно воззвал бородач к соседу, выбивающему из очередной кости мозг, после того как кусочки этого деликатеса обдали его с головы до ног. — Ты бы не мог как-нибудь поаккуратнее?