Рубрика: Парламент и правительство

— Дамы и господа! Начинаем пресс-конференцию членов правительства. Прошу задавать вопросы!

— Скажите, а почему министр обороны в присутствии дам сидит в головном уборе? Это просто неприлично.
— Какой же это… Ну, гражданские… Скажут тоже. Это – пулеобтекатель, вещь совершенно необходимая. Каждый солдат должен быть сверху накрыт куском железа, препятствующего попаданию в межушное пространство посторонних предметов. А свою панамку я ношу под пулеобтекателем, но, естественно, в присутствии дам свой, как вы выразились, головной убор, из-под него снимаю.

— Господа! Прошу задавать вопросы министру сельского хозяйства. Что, нет желающих? Тогда слово снова предоставляется министру обороны.

— Скажите, какой опыт вынесли вы из грузино-южноосетинского конфликта?
— Мы тщательнейшим образом изучили наработки обеих сторон и, не буду скрывать, нашли в них много полезного. Пример Грузии утвердил нас в мысли, что маленькая победоносная война во время экономического и политического кризиса есть лучшее средство для сплочения общества. В то же время мы убедились, что при выборе объекта нападения нужна сугубая осторожность, иначе вместо сплочения получите дырку в галстуке. Поэтому наш Генштаб разработал не имеющую аналогов методику выбора цели.

Перед тем, как войти, Ансип одернул смокинг и проверил, на месте ли светоотражатель. Тот, как положено, болтался справа, на уровне колена.

Пихл восседал за могучим столом, с дубовой столешницей которого странным образом гармонировала резиновая дубинка — единственный предмет роскоши в его кабинете. А перед ними, Пихлом и дубинкой, Ансип с удивлением обнаружил министра образования Лукаса, суповой ложкой поедающего белый порошок из красивой пластиковой банки с надписью «Insecticides KAPO», с ядом от муравьев.

— Добрый день, камрад Пихл. А я к тебе, — произнес Ансип, стараясь как бы не видеть Лукаса, — поздравить, как водится, с днем рождения.

На последних словах премьера Лукас поперхнулся и закашлялся, изо рта его вырвалось белое порошковое облачко, глядя на которое Ансип решил, что от выпить-закусить он сегодня здесь, пожалуй, откажется. Но Лукаса ему пришлось-таки заметить.

— Приятного аппетита! —сказал он, подумав, что позже стоит все-таки выяснить, почему Лукас в рабочее время подъедается в МВД. 

Ансип с ненавистью смотрел на титановый телефонный аппарат старого образца, прочно прикрученный к его письменному столу. На диске телефона красовался звездно-полосатый флаг, плохо видный из-за премьерского пальца, намертво застрявшего в отверстии над цифрой 5.

Подергав еще правой рукой, Ансип взял в левую руку трубку с телефона, украшенного надписью «EV President», недобро оглядев с десяток аппаратов, надписи на которых кончались словом «minister».

— Привет, камрад, — процедил он сквозь зубы.

— Ты что, с ума сошел? — раздалось в ответ. — Мне всегда было приятно осознавать, что несколько миллиардов человек работает в два часа ночи, когда лично я сплю, но будить-то зачем?

— Ну, и где этот старик-процентщик? — Ансип, как обычно, был немногословен. Собравшиеся в кабинете министры притихли и завороженно уставились на левую полу пиджака премьер-министра, из-под которой что-то выпирало.

Ансип плотно прикрыл дверь и прошел к своему креслу.

— Так где этот вздорный старикан? — повторил он вопрос, уставившись взглядом в неизвестно зачем стоящую на столе массивную бронзовую чернильницу. Раздался скрип стульев: соседи отодвигались подальше от долговязого благообразного джентльмена, сидящего как раз напротив Ансипа. В установившейся тишине министр МВД услышал пролетевшую муху, затем — как ползут под обоями две мокрицы и как думает министр образования.

13. 

Жил да был один премьер-министр. И было у него ровно 13 министров. То есть не в том смысле ровно, что они строем красиво ходили или еще что такое — нет, они все больше гурьбой наваливались. Когда на работу ехать, а трамвай, предположим, битком набит. Ну, поднатужатся — и уже там, внутри. Потому что дружные очень были, компанейские. Несмотря на неравенство: двое-то из них беспортфельные были. Обидно, да? Одиннадцать человек как люди — с портфелями, народ сразу видит — кабинет министров талончики пробивает, а двое — ни то, ни се.

Но совсем не в этом было дело, а в числе 13. Потому что премьер-министру оно с самого начала не понравилось. И не то чтобы он особо суеверный был — в пределах разумного. Кукушку, например, всегда вежливо спросит насчет того, какой процент экономического роста в следующем году ожидается, носорога увидит — перекрестится, а если черный кот дорогу перейдет — непременно три раза через левое плечо плюнет. Поэтому, кстати, все его советники старались справа держаться. Только по дереву премьер никогда не стучал, потому что это его советников обижало еще больше, чем плевки.