Друзья, прежде всего хочу поблагодарить всех, кто поддержал меня 5 марта. Спасибо!
После нескольких очень напряженных месяцев мне нужен был отдых. Но сегодня (и в ближайшие дни) я постараюсь в нескольких статьях дать ответы на ваши вопросы и замечания последних дней. Схема такая: сначала – ваши комментарии, потом мой. Итак:
«Нонна Лонкина
Жалко,что нет пока своей партии,но всё впереди!»
Выбрав меня, №1063:
Ещё раз о программе…
23 февраля я участвовал в дебатах кандидатов в парламент Эстонии, проходивших в Нарвском Языковом Лицее. Собрались представители восьми партий и один независимый кандидат. Речи произносились в актовом зале, иногда с двухкратным превышением дозволенных 5-7 минут, затем участники переместились в помещение столовой для доверительных бесед за столами, с чаем и булочками. Ниже – распечатка моего выступления (с некоторыми стилистическими правками, на что я, как автор, имею полное право).
«Дорогие друзья! Я последний выступающий, поэтому должен сказать, что мероприятие прошло на высоком морально-политическом уровне; очень оптимистично всё, всё очень красивенько, поэтому особые слова благодарности Лицею, который нас всех пригласил, и вопрос к нему только такой (у меня три обращения будет, после этого сразу заканчиваю) — у вас внуки есть, Надежда? (Надежда Черкашина – директор Лицея. М.С.)
Facebook | Twitter | Telegram
Программа
Если бы мне довелось писать социальный блок для некой новой партии, то… Нет, об этом чуть позже. Сначала о другом. О милосердии.
По традиции этой серии статей я должен был бы здесь рассказать трогательную и в меру забавную историю, но сегодня я этого делать не буду. Потому что неделю назад ко мне обратилось НКО Narva Kassituba с просьбой о помощи. Они содержат 200 (двести!) бездомных кошек, но при этом не получают (с момента коронации Катри Райк в мэры Нарвы) никакой поддержки от городских властей. И это не мое личное утверждение, это написано со слов Владимира Тарахтина, известного в городе врача и альтруиста, все силы и деньги вкладывающего в заботу о животных. А деньги нужны немалые – на корм, на наполнитель для туалета, на ветеринарную помощь.
Меж тем две женщины, постоянно работающие в Kassituba, пусть и на минималке, два месяца делают это, не получая оплаты. Меж тем город Нарва повышает Kassituba аренду и коммуналку. Меж тем город перестал покупать у Kassituba услугу по отлову бездомных животных – и более того, не расплатился за два месяца, предшествовавшие тому, как пришла Райк. Какое свинство.
Это всегда интересно, когда на политическом небосклоне появляется новая звезда. В смысле – партия, от которой ждут, что она будет другая, не такая, как все. С непомятым скандалами лицом, со свежими плодотворными идеями, потому что как иначе? – если новая партия, то и люди и идеи должны оказаться новыми. Кому нужна еще одна партия со старыми деятелями с их замшелыми мыслеизъявлениями?
Должен признаться, что довольно долго, слыша название партии Eesti 200 на русском, «Ээсти двести», дергался, поскольку с этим числом у меня подсознательно связан термин «груз двести» — и я только поражался мужеству людей, взявших частью имени кодовое обозначение трупа в цинковом ящике. Потом привык. О вкусах, в конце концов, не спорят. Ну, двести так двести. На вкус и цвет товарищей нет.
Мои ответы на письмо из Postimees от 14 февраля 2023 года:
«Здравствуйте, Михаил!
Беспокою вас из редакции Rus.Postimees. Если вас не затруднит, вы могли бы ответить на несколько наших вопросов о вашей политической деятельности? Вопрос такие:
на странице algus.stalnuhhin.ee говорится о новой партии. Но на этих выборах вы баллотируетесь все же как независимый кандидат. Новая партия будет создана после выборов или это фигура речи?»
Это необходимая подготовительная работа. На algus.stalnuhhin.ee я даю всем желающим возможность ознакомиться с тем, какой вижу идеологию будущей партии.
«Если вы намерены зарегистрировать партию в будущем, то будет ли это решение зависеть от вашего результата на парламентских выборах?»
Facebook | Twitter | Telegram
Сайт программы
Если мне доведется писать внутриполитический блок Программы некой новой партии, то… Нет, начну, пожалуй, с иного.
Недавно стоял вечером в парке, разговаривал со знакомыми, и за их спинами увидел крысу. Короткими перебежками, этаким противолодочным зигзагом, она скакала по рыхлому снежку. В одном месте крыска чем-то живо заинтересовалась и долго переминалась на одном, примерно, квадратном метре.
Спустя пару минут после того, как эта крыса растворилась в темноте, мимо прошла дама с собачкой. Маленький лохматый песик был не из тех псов, которых необходимо держать на поводке. Так устроена жизнь: чем ты миниатюрнее, тем меньше тебя боятся. Это существо немедленно ринулось обнюхивать снег в том месте, где только что топталась крыса. И, от полноты чувств, собачка плюхнулась спиной в снег и принялась в нем елозить, перенимая на шерсть крысиный запах – и хорошо, если только запах.
Я представил, как она придет с хозяйкой домой и как хозяйка оботрет ее специальным полотенцем… И в конце процедуры чмокнет во влажную шерстку, понятия не имея, что целуется с крысой. И даже не спорьте со мной по этому поводу: если любит – обязательно чмокнет; я сам такой, обожаю собак и знаю, о чем говорю.
Несколько дней я прожил с отчетливым представлением, что поцелуй с крысой присутствует и в нашей жизни. Причем на каждом шагу.
Вот, например, давайте приглядимся к многопартийности Эстонии. Это — реальность нашей политической системы, и представляется она гражданам как прогрессивная форма управления государством: у каждой, мол, социальной группы есть возможность создать партию, которая будет защищать ее интересы. Это, по идее, должно обеспечить единство и борьбу противоположностей, в результате чего защищено будет всё общество в целом. Пусть у земледельцев будет своя партия, у «синих воротничков» — своя, у предпринимателей – своя, у нацменьшинств – своя, у пенсионеров – своя. Ну да, так задумывалось.
Но к чему Эстония пришла? А вот к чему: по факту проводится экономическая политика, которая ставит на грань выживания треть нашего общества; по факту четверть общества лишается права на образование на родном языке; по факту ведущие партии увлеченно рушат систему безопасности, только и гарантирующие сохранение Эстонией независимости.
Facebook | Twitter | Telegram
Сайт с программой
Если бы мне довелось писать раздел политики в отношении национальных меньшинств для Программы некой новой партии (партии, равно открытой для людей любых национальностей), то прежде всего необходимо было бы доказать нацбольшинству, что речь идет о защите в равной степени и его прав. И надо, в том числе, показать большинству, что наглое и бездумное унижение русскоязычного меньшинства ставит под удар эстоноязычное большинство, что это ни что иное, как фугас, мощная мина под нашим общим домом. Это сложно, ведь нынешний союз трех партий (Реформа, Исамаа и соц-демы) приучает эстонцев видеть в русских врагов. Если прибегнуть к исторической параллели, то мы уже в двух шагах от принятия чего-либо, похожего на Нюрнбергские расовые законы. Поэтому сначала о другом.
Это случается крайне редко, но иногда бывает так, что объект, не содержащий в себе, казалось бы, ничего необыкновенного, производит на зрителя оглушающее впечатление, которое совершенно невозможно передать. Вот, например, в марте 83-го в поселке Сарышаган Казахской ССР я встретил парня в самопальных вельветовых джинсах. В то время фирменные вельветки были крайне модной одеждой – и, кстати, весьма дорогой. Поэтому некоторые граждане, не имевшие никакой возможности приобрести Wrangler или Levi´s, добывали вельвет и шили себе джинсы сами. Так что никакие вельветки не могли никого впечатлить. Но парень, увиденный мной там, на вокзальной площади славного Сарышагана, произвел фурор.
Я знаю, что словами это не объяснить. Поверьте, я пробовал. Если сам не видел, то не поймешь, как закипает мозг, когда глаза видят вельветовые штаны, полоски на которых идут не сверху вниз, а справа налево! Или слева направо, это не принципиально. Говоря наукообразно, жизнь взяла, да и изменила парадигму восприятия некоего объекта. То, что казалось незыблемым, таковым быть перестало. Это всегда шок.
Очевидно, что мир с тех пор сильно изменился. Такое чувство, что все правительства решили привести реальность в соответствие с фантазиями Кафки и Оруэлла. Кого тут впечатлишь неправильными вельветками? Поэтому приведу еще один пример смены парадигмы.
