Часы таллиннской ратуши отзвонили полночь. Ансип в это время рассматривал разложенные по его столу предметы и скептически хмыкал.
— И это будет работать? – спросил он. Министр внутренних дел Пихл очень выразительно изобразил жест «зуб даю».
— Система, — начал он, — состоит из двух всего элементов. Есть приемник, — Пихл поднял со стола мужской галстук, — который можно изготовить в каком угодно виде, хоть собачьим ошейником — главное, чтобы замкнутый контур охватывал какой-то участок тела, и есть передатчик, — министр пошлепал ладонью по небольшому чемоданчику. — Работает как в индивидуальном, так и в групповом режиме. Вводишь код… дальше дело техники.
— Испытания были? — поинтересовался Ансип.
— Ты что, газет совсем не читаешь? — невоспитанно ответил вопросом на вопрос Пихл, — Грузия или Киргизия тебе что, плохие примеры? Ну, правда, мы тоже кой-чего замутили… так… в небольших масштабах, полевые, так сказать, учения. Докладываю — работает.
Министр захихикал.
— Может ли министр социальных дел потребовать сокращения пенсий? Это ж нереально! Может ли министр обороны хотеть сокращения расходов на армию? Идиотизм! Может ли министр образования испытывать желание закрыть 100 гимназий из 232? Тоже, казалось бы, бред, но ведь предложил! И остальные, если надо будет, если…
Ансипа озарило:
— Так это ты поработал? А я думаю, что же это с нашим дорогим Лукасом приключилось…
— Ну да! О будущем надо думать уже сейчас, пока чемоданчик у меня.
«Как мне эти слова-то не нравятся – «у меня», — подумал премьер, — «Когда их Пихл произносит…»
— Но с гимназиями ты как-то не додумал, — продолжил Ансип вслух, — Зачем их закрывать? Сами рухнут.
— Андрус, ты не прав! Когда мы посадим всех центристов…
— Коррупционеров, — уточнил Ансип.
— Да хоть пионеров, мне без разницы! В общем, когда мы разберемся с их представителями во властных структурах, подойдет очередь их активистов на разных существенных постах. Сколько у них директоров гимназий, ты знаешь? Но если я и их начну по коррупции тягать — точно засмеют, не поверят. У нас и сейчас сложности… И тут наш дорогой Лукас начнет решать, какой гимназии давать лицензию, а какой — нет. Понял?
Ансип с удивлением посмотрел на Пихла.
— Да ты, оказывается, мыслитель. Ладно, работай. И, это самое… — замялся премьер, — там у меня один вице-мэр засыпался в Тарту, ты уж шепни своим архаровцам, чтоб не трогали. У человека всего 148 эпизодов предполагаемой противоправной деятельности за 12 лет — ерунда же…
— Обижаешь, камрад, — ответил Пихл, пакуя свою хитрую технику, — никто его не тронет. Его даже, практически, никто не видит.
Когда за министром внутренних дел закрылась дверь, Ансип занялся текущими делами. Он, как обычно, просматривал доклады и проекты, накладывал резолюции — и вдруг почувствовал себя неуютно. Перед глазами неотрывно стоял Пихл с его чемоданчиком и набором хитрых ошейников.
Премьер снял с себя галстук, долго и подозрительно его ощупывал, убрал в ящик стола. Попытался продолжить работу, но в голове непрерывно крутились слова «замкнутый контур… замкнутый контур…»
Ансип снял часы, но спокойней не стало. «А ремень? И резинка на трусах?» — впадал он во все большую панику, вспоминая доброе, но решительное лицо Пихла.
И, наконец, премьер-министр решился. Он снял с себя всю одежду, и, избавившись от наваждения, продолжил работу.
Часы на ратуше пробили два часа. Страна спала, не видя, как председатель правительства трудится. Ансипа это не волновало. Голый, но счастливый, он продолжал работать. Свободный человек в свободной стране.
Смотри по теме
Из-за реформы около 100 школ могут закрыться
Пихль вошел в соседнюю комнату и кивнул оперативнику. » Ну что процесс пошел?»
» Так точно, уже до трусов добрался. Жжет не по-детски.»- Не удержался опер.
Пихль усмехнулся, взвесил в руке чемоданчик с ошейниками, купленными в местном секс-шопе, задумчиво постоял и пробормотал: «Но вот чтобы зажевать…, хм… — и добавил — а гениуса нашего продолжайте снимать, в назидание, так сказать, потомкам»
Вот спасибо) Только перед вашим постом прочитал пост в казалось бы далеком от политике онлайн-магазине netikuller.ее и там между рекламой товара отпустили шпильку в сторону Сависаара. Как-то противно стало, магазин и политика. А потом вас почитал — отпустило, хорошее настроение на утро обеспечено.
жизненно пишете, Михаил.