Первый сон премьер-министра

«Последнее свое путешествие Гулливер совершил в страну гуигнгнмов, удивительных лошадей. В этой стране были и люди, так называемые йеху, но они находились на очень низкой ступени развития и содержались в рабстве у гуигнгнмов. В Гулливере, несмотря на его ухищрения, узнали йеху, но, признавая его высокое для йеху умственное и культурное развитие, содержали отдельно на правах скорее почётного пленника, чем раба».

Автор пересказа неизвестен

Ансипу снился сон, в котором он во второй раз читал текст, подсунутый ему министром иностранных дел:

«Мы, люди Латвии, просим Швецию оккупировать нас. По нашему мнению существование Латвии, как государства, лишено смысла», — такими словами начинается петиция, под которой подписалось уже 12 259 человек. Автор письма, латышский студент, сообщил, что петиция является протестом против правительства, которому он больше не доверяет».

— Что ты мне вечно всякую гадость подсовываешь? И какое это имеет к нам отношение? – спросил он в своем сне, брезгливо отбросив в сторону распечатку.

Паэт поднял лист с пола, засунул его в папочку и тщательно завязал на бантик тесемки.

— Гадость то она гадость и есть, конечно, но посовещаться таки необходимо. Тут мыслить надо глобально и стратегически, на перспективу, в духе основополагающих тенденций развития цивилизованного мирового сообщества.

— Так, — сказал Ансип. – Слушай сюда: я тебе не лох сельский. Говори нормально, мы не на телевидении – или покинь помещение.

— Да ты что, камрад, обиделся? Ну, извини, привычка, — Паэт огляделся и понизил голос. – В Латвии ведь все на шаг раньше, чем у нас. Не ровен час и наши студенты под такую же петицию подписи собирать кинутся. И если это начнется, то лучше будет, если мы заранее прикинем, какие варианты нас больше устраивают. А то, не дай бог, не ту страну выберут.

Ансип тоже огляделся и понизил голос:

— Ты что, камрад? Это ж изменой попахивает. За такое, сам понимаешь, не помилуют, как Ночной Дозор. Хотя…

— Вот-вот! Если не можешь чему-то противостоять, то лучше это что-то возглавить. Вопрос надо в принципе решить. То есть как бы в шутку… Это мы шутим так! – последнюю фразу Паэт выговорил раздельно и очень громко, глядя куда-то в потолок.

«Кто бы тут говорил о принципах», — подумал премьер. «На себя посмотри», — подумал в ответ министр иностранных дел, а вслух сказал:

— Есть такая книжка, о путешествиях Гулливера. Джонатан Свифт написал… Так этого Гулливера то в Лилипутию и Блефуску заносило, к лилипутийцам, то в Бробдингнег, к великанам. Ну, ты понимаешь… Нам ведь вопрос надо решить не географически, а политически. Тебе бы кто в роли оккупантов больше понравился, какого типа захватчик?

— Лично я за Лилипутию. Или Блефуску. Типа малой Антанты. На их фоне мы – гиганты. Что скажешь?

— А мне больше Бробдингнег импонирует. Надежнее как-то, — ответил Паэт.

Камрады замолчали, исподлобья глядя друг на друга.

— Дело серьезное, надо все-таки общую какую-то позицию выработать, — сказал Ансип.

— Кинем монетку? Орел-решка? – полез в карман Паэт.

— Зачем полагаться на случай? У нас есть эксперт по международной политике, у него и спросим, — отозвался на это предложение премьер и снял трубку с телефона, на котором блестела золотом надпись «EV president».

— Лилипутия или Бробдингнег? – спросил он сразу, как только услышал в трубке дыхание собеседника.

— Страна гуигнгнмов, — мгновенно ответил президент с явственным английским акцентом и тут же положил трубку.

«Гениально!» — подумал Паэт. «Согласен», — подумал в ответ Ансип и проснулся. Он поднял голову со своего письменного стола, потянулся и увидел напротив министра Паэта, терпеливо ждущего его пробуждения. В руке Паэт держал листок с каким-то коротеньким текстом.

Смотри по теме:
Lätlased soovivad Rootsi okupatsiooni (Латыши желают шведской оккупации)

Комментарии