Я поступил на заочное отделение ТПедИ и перевелся работать в ПТУ номер 8. Учителем эстонского. Первый год в качестве преподавателя проходит как в кошмарном сне.
Учебных программ нет, учебников тоже. Учу по Леберехту – если кто помнит, было такое зеленого цвета учебное пособие. Постепенно приходит понимание, что нужно разрабатывать свою методику – эти дети, никогда в жизни эстонский язык не учившие, нуждаются в системном подходе. А на всю Нарву – всего два дипломированных учителя эстонского. Начинаю работу, которая спустя пять лет завершится изданием трех самоучителей.
Первые месяцы каждое утро, идя на уроки, испытываю те же эмоции, что при походе к зубному врачу. Учитель я молодой, поэтому пока меня приводит в панику беременная на восьмом месяце студентка, которая из принципа желает сидеть на «своем» месте. А парты привинчены к полу и ей приходится втискивать огромный живот в узкий промежуток между ними. И я молюсь, чтобы она не родила прямо на уроке.
С коллективом мне опять повезло. Это везение, кстати, сопровождает меня всю жизнь.
За день до нового года прихожу на работу в мрачнейшем настроении: с вечера готовили салат, без которого в СССР и новый год не праздник, и выяснилось, что стратегический запас – две банки майонеза – содержит в себе, помимо непосредственно майонеза, еще что-то вроде стирального порошка. Кто жил в то время – тот поймет всю тяжесть постигшего нашу семью горя. Делюсь им в учительской, и через несколько уроков учительница математики приносит из дома две банки дефицитного продукта. Я ей это никогда не забуду!
Коллега, Софья Ивановна Попова, литератор, рекомендует меня знакомым ингерманландцам, которые собрались на историческую родину, нуждающимся в освоении хотя бы азов финского языка. У меня после первого курса университета по финскому – 5 с плюсом, и я безмятежно соглашаюсь их обучать, хотя при твердом знании грамматики не имею ни малейшего опыта разговорного языка.
Практически все, кого я тогда учил, уехали на ПМЖ в Финляндию. Позже с некоторыми из них я встречаюсь – говорят, помогли им эти курсы. Мне – тоже, потому что на примере финского я уяснил себе, что и как надо объяснять, преподавая эстонский.
И началось: днем уроки, вечером – курсы. Желающих много, и это не из страха перед пока еще не существующей Языковой инквизицией, а из любопытства и искренней расположенности к стране проживания. В перерывах – разговоры. Мы рассуждаем о независимости – какой она будет, и все наивно убеждены, что в маленькой трудолюбивой аккуратной Эстонии все будут равны как в правах, так и в обязанностях. Еще очень далеко до 2007 года, когда от совершенно разных людей мне приходилось слышать одно и то же: «Если бы я знал, каким будет в Эстонии 2007-ой год, то уехал бы еще в 1991-ом!»
Проходит павловская денежная реформа. Можно поменять на полторы, кажется, тысячи рублей 50-ти и 100-рублевые купюры. Нам менять нечего. А чуть позже деньги вообще, такое чувство, исчезают. На производствах начинают выдавать чековые книжки.
А мне-то что делать? В смысле – с учащимися на курсах. Такса – 20 рублей в месяц, то есть за 24 учебных часа. И начинается форменный цирк под названием бартер: я составляю список товаров, которые готов принять в оплату, и те, у кого вместо денег – чеки, объединяются и их выкупают. Сейчас в такое вообще поверить невозможно, но дома у меня стоит на книжной полке десятитомник Агаты Кристи, полученный именно таким образом.
Рождается второй сын. И вскоре я забираю из ремонта переносной телевизор «Юность».
Прикол здесь в том, что сдал я его в ремонт, в мастерскую на Пушкина, еще до рождения старшего. Это стало семейной традицией – раза два в год найти квитанцию и зайти в ателье, где сильно косой мастер в очередной раз врал что-нибудь про детали, которые заказать – заказали, но так и не получили.
Но всего за пять лет его таки починили. Главное – не суровость наказания, а его неотвратимость…
Окончание следует
Ochen interesnqi rasskaz! Mihhail, zhdjom sledujushih chastei, a takzhe interesuemsja, mozhet bqt vq bq podumali ob napisanii prodolzhenija «Oskolkov» do nashih dnei. Sudja po vsemu u Vas dovolno-taki interesnaja zhizn.