Месяц: Март 2011

В одной из африканских стран – выборы. Люди встали в очередь, в руках удостоверения личности. Сейчас каждый из них получит бюллетень, отметит свои предпочтения, опустит в урну… Пещерные люди! Они не знают, что можно уже совсем по-другому.

Посреди ночи мне вдруг захотелось принять участие в формировании законодательной власти своего государства. По моему звонку тут же появился посыльный с немым «Чего изволите?» в глазах. «Хочу проголосовать…» — сказал я ему и передал из рук в руки бумажку с крестиком и своей подписью. «За кого?» — поинтересовался посыльный. «Ну, например, за …» — назвал я фамилию. Курьер кивнул и испарился.

Так выглядит, если представить образно, электронное голосование. Что я еще про него знаю? Что где-то стоят урны, в которые должны попадать эти бумажки с подписями, в том числе и моя. Но при этом я не знаю, опустит ли посыльный моё волеизъявление именно в тот ящик, который я имел в виду. У меня даже нет никаких оснований считать, что он вообще ее куда-нибудь пристроит, а не подотрется ею по дороге. Нет уверенности и в том, что это – правильный посыльный, а не какой-то засланный со стороны вирус.

К тому же мне не очень понятно, как он найдет моё послание в случае, если я захочу переголосовать. Это что же получается – где-то хранится информация о том, какие у меня политические предпочтения? А как же быть с тайной голосования? Так кто более отсталый – африканская глубинка или продвинутая Эстония?

Вопрос совсем не праздный. Если так называемый Основной закон говорит одно, а практика законодательства делает совсем другое, то какая-то из этих двух составляющих должна быть выброшена в мусорную корзину. В ситуации, когда правительство не хочет оказаться заложником такого смешного явления как электоральные предпочтения, Конституцию пора похерить. Чтобы правительство могло вставлять так уж вставлять, с полной гарантией.

В Основном законе всё красиво: «Статья 12. Перед законом все равны…», «Статья 60. … Члены Рийгикогу избираются в ходе свободных выборов на основе принципа пропорциональности. Выборы всеобщие, равные и прямые. Голосование тайное…» Но – рассмотрим две ситуации.

Вот приходит человек на избирательный участок. Вокруг – никакой агитации. Потому что нельзя. Человек предъявляет документ с фотографией – это служит гарантией, что именно он получил бюллетень, за который расписался в списке избирателей.

Человек проходит в кабинку – обязательно один, чтоб никто не влиял на его решение — и вписывает в бюллетень номер кандидата. (Или матерное слово. Это его личное дело.) Единственное, что ему делать нельзя – выносить бюллетень с участка, чтоб, не дай Бог, никто другой им не воспользовался. Затем – штамп, и бумажка опускается в урну, которую через какое-то время откроют в присутствии кучи народу, внимательно рассортируют содержимое, пересчитают и составят протокол.