Перед тем, как войти, Ансип одернул смокинг и проверил, на месте ли светоотражатель. Тот, как положено, болтался справа, на уровне колена.
Пихл восседал за могучим столом, с дубовой столешницей которого странным образом гармонировала резиновая дубинка — единственный предмет роскоши в его кабинете. А перед ними, Пихлом и дубинкой, Ансип с удивлением обнаружил министра образования Лукаса, суповой ложкой поедающего белый порошок из красивой пластиковой банки с надписью «Insecticides KAPO», с ядом от муравьев.
— Добрый день, камрад Пихл. А я к тебе, — произнес Ансип, стараясь как бы не видеть Лукаса, — поздравить, как водится, с днем рождения.
На последних словах премьера Лукас поперхнулся и закашлялся, изо рта его вырвалось белое порошковое облачко, глядя на которое Ансип решил, что от выпить-закусить он сегодня здесь, пожалуй, откажется. Но Лукаса ему пришлось-таки заметить.
— Приятного аппетита! —сказал он, подумав, что позже стоит все-таки выяснить, почему Лукас в рабочее время подъедается в МВД.
Пихл молча указал премьер-министру на один из стульев. Ансип хотел его придвинуть к столу, но вовремя вспомнил, что вся мебель в кабинете силового министра привинчена к полу.
Пора было начинать приятную светскую беседу, но премьер знал, что если задать Пихлу ни к чему не обязывающий вопрос «Как дела?», он тут же начнет долго и нудно рассказывать про какое-нибудь уголовное дело, поэтому неожиданно для себя он спросил Лукаса:
— Вкусно?
Лукас, перестав жевать, замотал головой. По его щеке катилась большая круглая слеза.
— Ешь давай! – рявкнул Пихл и треснул дубинкой по столу. В месте удара образовалась вмятина и премьер-министр понял, почему вся мебель в этом кабинете такая бугристая. Ансип повернулся к министру внутренних дел с немым вопросом в глазах.
Лукас продолжил завтрак, а Пихл начал свой рассказ.
— Прихожу я, значит, утром. Бутербродиков нарезал, шпроты открыл, жду гостей… Первая Пало зашла – и подарок при ней. Это, говорит, чисто символический презент, так что с юмором отнесись… И дает мне эту коробку… — на этих словах Пихл нырнул под стол и достал оттуда пустую упаковку с уже знакомой Ансипу надписью — «Insecticides KAPO». — Это, правда, другая отрава, от тараканов.
— Ну, с юмором так с юмором. Я ж не знаю, чем она там своих инородцев прикармливает, пока интегрирует. Может, и этим… Может, это и вправду смешно… Потом — Аавиксоо. Вот, говорит, в Афгане, в ихнем военторге такой эксклюзив для тебя подобрал — обсмеёшься, — и Пихл поднял с пола еще одну пустую коробку с такой же надписью, но с крысой на картинке.
— Как славно, — молвил Ансип, — что средь тягот правления мы находим время вспомнить нашего камрада, и, мягко шутя, сгладить его суровые будни забавными подарками.
— Забавно — это когда одну такую банку дарят. А если девять? — Пихл вывалил из мусорки на стол целую охапку пустых упаковок.
— Ну, в общем, сижу и думаю: если хоть кто-нибудь с этой пакостью еще заявится!.. Если хоть кто-то еще про благородную роль полиции безопасности заговорит!.. Если хоть один еще про чувство юмора ляпнет — заставлю всю эту дрянь сожрать. Тут этот заявился, — Пихл кивнул в сторону Лукаса, — и попал аж на десять коробок яда от тараканов, блох, муравьев и крыс.
Ансип ненадолго задумался о запасе прочности системы образования, ее способности без видимого вреда переварить любые новые веяния. И о превратностях судьбы подумал: ведь могло статься, что именно он пришел бы к Пихлу раньше Лукаса, а не наоборот…
— Яд-то на него не действует, — сделал он вывод, бросив взгляд на Лукаса, — а вот от заворота кишок он у тебя не гикнется?
— Тогда учителя на следующих выборах за меня проголосуют, — рассудительно заметил Пихл, — а русские школы так просто поголовно. Да что с ним случится? Вон, последнюю коробку доедает. Еще пара минут — и закончит.
Ансип встал, достал из кармана свой подарок Пихлу, поставил его на стол, и, сказав: — Не, за пару минут никак не закончит, — пошел к двери.
Разглядев, что ему опять поднесли, Пихл зарычал, а министр образования тонко, по-мышиному, пискнул.
«А кому щас легко?», — подумал премьер.
Ваш комментарий будет первым